Среда? Четверг? Суббота?
Не знаю. Сижу в тесной кладовке, уже потерял счет дням.
Последнее яркое воспоминание – Кристофер Робин посвятил меня в рыцари. Потом пошли отмечать такое дело. Дальше ничего не помню, очнулся я уже здесь. Голова трещит, хотя раньше я не замечал за опилками таких способностей. Шумелки, пыхтелки, сопелки – это да, было и не раз, но трещалки???
Днем позже
Нашел в углу горшок от меда. Как последний токсикоман сунул в него голову. Запах – закачаешься, особенно с такого похмелья и голодухи. Перевернул горшок вверх дном и аккуратно поставил на пол, чтобы запах оттуда не выветривался. Надо же растягивать такой стратегический запас.
*******
Сколько прошло времени? День, два? Неделя?
Не знаю. Помню что в приступе жадности со всего маху сунул голову в горшок. Потом в памяти большая дыра. Никогда еще запах меда так меня не вставлял.
Вторник, 2 сентября
Теперь я знаю точно какой сегодня день. Хотя, оглядываясь назад, мне хочется вообще ничего не знать. Сегодня мое заточение окончилось. Из кладовки меня вытащил какой-то тощий жлоб, причем тянул со всей силы за задние лапы. Мне это напомнило давнюю историю с дверью у Кролика, только там меня тащили за передние. От голода не было сил даже пошевелиться.
Жлобом оказался Кристофер Робин. Он настолько изменился, что я невольно задумался о прошедшем времени. И чутье мое давало очень неприятный прогноз в этом направлении. Я оказался прав. В кладовке я пробыл несколько лет. Проходя мимо зеркала заметил у себя седую шерсть. Потом оказалось что это пыль, но все равно было как-то неуютно. Захотел пройтись по лесу и посмотреть кто как живет. Кристофер Робин стал меня отговаривать от этой затеи. Видимо, что-то с лесом случилось.
Четверг, 4 сентября
Пошел в лес. Все не так. Дуб с пчелами нынче пуст. Это неспроста. Просто так пчелы не сваливают.
У меня странная форма амнезии – практически не ориентируюсь в лесу. Пытался найти дом Пятачка, но постоянно попадал в болото, в котором очень давно перекрашивался, маскируясь под тучку. Плюнув на эту затею, побрел куда глаза глядят. А они глядели в сторону норы Кролика. Видимо, интуиция моя еще работает. Кролик – это подходящая компания. Дверь он мне не открыл, только посоветовал убираться. И что его укусило? Или морковка в этом году росла на одной грядке с коноплей? Не знаю, но такая ситуация мне не нравится. Надо будет спросить у Кристофера Робина что тут произошло. Не мог же Кролик настолько съехать с катушек.
Пятница, 5 сентября
Кристофер Робин только загадочно улыбался и на мои вопросы не отвечал. Посоветовал сходить на опушку в гости к Иа. Говорит, что тот мне все расскажет. С каких это пор Иа стал историком-рассказчиком? Или он в конце-концов разглядел в своей грязной луже смысл жизни? Иду к Иа.
Суббота, 6 сентября
Все болит. Едва шевелю лапами.
Иа все также живет на опушке. Лужа, которую он называет Озером, все еще на месте. Вокруг нее все также растут кусты чертополоха, но лучше бы они там не росли! Старый осел снова где-то потерял свой хвост. Я поздоровался с Иа, он попросил подойти поближе и повернул свое ухо копытом, заявив, что так лучше слышит. Я подошел. Удар копытом пришелся мне в ребра и спустя мгновение я приземлился в кусты чертополоха, откуда выскочил с немедвежьим криком.
– Иа, ты у нас меланхолик со стажем, но какого черта? – спросил я его
– Ну, медвежонок Пух, я полагаю теперь мы в расчете. Меду хочешь? Вон стоит.
Я ошалело посмотрел по сторонам. Вокруг ничего не было. Или у Иа галлюцинации? Это еще предстоит выяснить.
– Иа, я ничего не вижу.
– Я тоже. Это шутка. Ха-ха.
Вот блин, он поймал меня на старый фокус. Только тогда не было торта и подарков. А я ему подарил пустой горшок! Ведь никто не помнил про день рождения этого осла. А теперь он меня копытом в ребро. Вот она, серая ослинная неблагодарность. А кто уговорил эту старую клептоманку Сову вернуть оторванный хвост?
– Так, Иа. Шутки в сторону. Мы с тобой в расчете, так?
– Так, Пух.
– Теперь будь любезен, объясни за что! – заорал я
– А ты не помнишь?
– Не забывай, у меня в голове опилки. Помнить – это не мой конек.
– Кристофер Робин посвятил тебя в рыцари, помнишь?
– Ну да,
– А из кого ты сделал своего боевого коня, помнишь? А потом с криком “Росинант, вперед!” врезался в дуб с пчелами? Они, кстати, так и не пришли в себя от шока.
– Иа, ты хочешь сказать…
– А потом, обожравшись меда, решил что ты за рулем и пытался затормозить ручным тормозом? А что было тормозом тоже не помнишь, Пух?
Я смутно припомнил что после удара о что-то валялся в пне с поганками и держал в лапах ручку тормоза. Точнее, хвост Иа.
– Господи, Иа… Я же не хотел…
– А кто пытался…
– Иа, – перебил я осла. – А с Кроликом что случилось?
– Вот так всегда, Пух. Ты всегда меня перебиваешь. Это, между прочем, невежливо.
В этот момент Иа снова перебили, но уже не я. Из кустов вышел Кролик. Мать честная, во что он превратился. Из двух зубов у него осталась только половина одного, левое ухо было завязано в узел. На нем была драная футболка с корявой оскорбительной надписью “Пуху – в ухо!” В лапах он сжимал лом.
– Пй’ясти, Иа, но я сейцяс я этому медведю пй’ипомню ко’йиду с моим ухом в кацестве т’йофея. А ну, стой, той’еадой косойапый…
Во дела, Кролик совсем сбрендил.
– Кролик, я тебе говорил – не мешай моркову с квашеной капустой, – пробормотал я и начал пятится назад. Кролик медленно приближался и лом в его лапах не сулил ничего хорошего. Обломок зуба придавал его морде довольно-таки хищное выражение. Передо мной был уже не тот Кролик, который умел только рассуждать с философскими нотками в голосе и ныкать в шкафу сгущенку с медом.
– А куда девался Кролик? – в отчаянии выкрикнул я, вспоминая что уже когда-то говорил это, только по другому поводу.
– Он ушел, – ответило существо с ломом. – Сказал что вейнеться после того, как испойнится пй’ой’оцество.
– Какое еще пророчество?
– А ты цитать не умеес?
Существо гордо ткнуло в надпись на футболке.
– Кролик, кончай дурить. Не то я тебе второе ухо в узел завяжу.
Я продолжал пятиться, надеясь что Кролику все-таки полегчает. Но он приближался и как-то уж очень легко вертел в лапах лом. Складывалось впечатление что он применяет его по такому назначению уже не в первый раз.
– Уиии-яяяя! – раздалось за моей спиной. Потом что-то тяжелое ударило меня по затылку и я отключился.
Понедельник, 8 сентября
Как только стану на лапы – устрою в Лесу разбор полетов. Попытаюсь воостановить события прошедшего дня.
Я очнулся, затылок ломило со страшной силой. Раньше мои опилки не отличались такой чувствительностью. Надо будет провериться у врача – может часть опилок начала превращаться в мозги. Что тогда делать – не представляю. Ладно, с этим разберусь потом.
Итак, мой затылок ломило, в глазах все троилось, из-за чего я видел перед собой трех злобных Кроликов, синхронно вертящих ломами. Господи, думал я, ну почему их теперь трое? Неужели Кролик размножается делением? Собравшись с силами, я умудрился кое-как сесть и потереть глаза. Количество Кроликов от этого не изменилось. Похоже теперь мои дела стали еще хуже. Один агрессивный Кролик – это плохо, но можно хоть попытаться удрать. От троих же не удерешь – зажмут в клещи и станут выбивать пыль из опилок и плюша. Кто-то дернул меня за лапу, из-за чего весь окружающий мир завертелся каруселью. Кролики куда-то исчезли, но то, что их сменило было гораздо хуже. Теперь передо мной стояли Пятачки. Их тоже было трое. Такое чувство что над Лесом провели какой-то жуткий эксперимент. Пятачки тоже изменились. Вот елки, пишу о нем во множественном числе. Я помнил его маленьким поросенком в клечатых штанишках, пугающимся каждого шороха. Нынче это все такой же маленький поросенок, только в его глазках просто свинский блеск, в зубах торчит зубочистка, которую он перекатывает из стороны в сторону. Клыки он, похоже, специально полирует и подтачивает. На лбу у Пятачка повязка со странной символикой –
свиной пятак на фоне восходящего солнца. В левом ухе – серьга в виде медвежьего черепа. И теперь на нем не клечатые штанишки, а клечатое кимоно. Если он сменил еще и имя, то все гораздо хуже чем кажется.
– Ну, Винни, вот мы и встретились, – голос Пятачка перестал быть писклявым, но иногда в нем еще проскальзывали истеричные нотки. – Только ты, похоже, не рад меня видеть.
– Привет, Пятачок, – выдавил я, пытаясь представить какой фокус со мной судьба еще выкинет.
Пятачок поднял с земли большую корягу, потом с пронзительным визгом “Уииии-яяяя!” опустил со всего маху на свою голову. Коряга разлетелась в щепки, причем Пятачок выплюнул зубочистку и поймал одну щепку зубами, ловко ее раскусил на две части и теперь у него торчали две зубочистки. Вкупе с клыками зрелище было – закачаешься. Я приготовился к нелегкому поединку, надеясь на то, что Кролики не будут вмешиваться в это. Пятачки слились в одного, похоже, действие удара по затылку стало проходить. Так, один Пятачок, следовательно, Кролик тоже один. Если резко рвануться с места, можно добежать до берлоги. Там под кроватью лежит ружье, из которого так давно Пятачок меня сбил, спасая от пчел. Тогда я просидел без движения два дня, а потом все как-то забылось. Только ружье у Пятачка я отобрал – как знал что свиньям нельзя доверять.
– А теперь, Винни, потолкуем о прошлом. Я тут стишок сочинил. Брал с тебя пример. Может, с рифмой не очень…
– Тебе пон’йавится, – подал голос Кролик.
– И я, и я, и я, и я то-го же мне-ни-я, – пропел осел, подойдя поближе. М-да, со слухом у Иа проблемы как были, так и остались. Только пусть не говорит что ему медведь на ухо наступил. Пятачок начал декламировать:
Куда девался Винни Пух
Большой-большой секрет
Однажды днем исчез он вдруг
И нет его, и нет, и нет, и нет.
Когда вернется он домой
Его мы будем ждать
Придет он в гости поутру
И ждет его сюрприз
В засаде Кенга с Крошкой Ру
И Тигра за углом
Ох, чтоб вас всех! Я и забыл как много в Лесу развелось обитателей! Тигра, Кенга, Крошка Ру. Была еще Сова. Если их всех накрыло то, что накрыло Иа, Кролика и Пятачка, то мне пришел конец. С такой кучей монстров мне не справиться. Только бы добраться до берлоги. Там ружье и боезапас. А еще тайник с медом. Гашишный мед, ой, блин, гречишный – это мне даст сил продержаться. Ну за что они на меня так обозлились? А Пятачок? Когда Иа подарил его домик Сове я же его приютил. И терпел этот свинарник, пока не подыскали ему новый хлев. Хотя свинья она и есть свинья, и ждать от нее стоит только свинства. Ну, я из тебя сделаю отбивную, будь ты хоть сенсеем в кимоно. Или свинсеем, что ближе к правде.
А Пятачок продолжал:
Пусть он пытается сбежать
Его не спрячет Лес
Сова пойдет на перехват
Как сверхсекретный “стелс”
Его поймаем мы в Лесу
И станем как один
Тогда получит он за все
За пчел мы отомстим!
– Э-э-э! А Пчелы-то тут причем? – встрял я. Только этого мне не хватало – ополоумевшие мстители! Ну зачем Кристофер Робин вытащил меня из чулана? Лежал бы себе, нюхал горшок от меда и пребывал бы в блаженом неведении. Глядишь, так бы под кайфом и помер бы счастливым, помнящим прекрасные деньки в Лесу – халявные завтраки у Кролика, вылазки за медом и дни рождения Иа. Ну за что мне все это? И зачем?
– Винни, – раздраженно ответил Пятачок. – Перебивать – крайне некультурно. По правде говоря, пчелы тут не причем. Просто для рифмы. Хотя иногда пробивает меня поесть медку, а Дуб-то пуст! Ты не представляешь себе как тяжело лезть в дупло с моими-то копытцами! А потом находить там капельки меда! И понимать что больше его там не станет!
– Пятачок, прекрати это свинство! – взревел я.
– Так-так, – процедил Кролик, – все ясно. Он оцюхался. Знацит тепей мозно с ним потой’ковать о зизни и п’йоблемах.
– Ну я понимаю – Кролик, он иногда жрет мед, – орал я. – Но все остальные причем тут?
– Винни, я тебе уже сказал – пчелы были для рифмы. Мед тоже не повод, – от злости Пятачок начал похрюкивать. – Я не знаю за что Кролик хочет из тебя выбить опилки. У меня к тебе есть свои претензии.
Где он только таких слов набрался? Выйди я из чулана на пару лет позже наверняка бы начали на опушке стрелки забивать.
– Да что я тебе сделал, Пятачок?
– А кто на посвящении в рыцари решил устроить состязания в стрельбе по бегущему кабану?! Что, отшибло память, косолапый? А я по Лесу круги наворачивал, уклоняясь от пуль!
– Какие пули, ты что несешь? Ружье-то пробками стреляет!
– Ну это я так, для красоты картины. А какого размера пробки? С меня!
– Мой любимый размер, – уныло вставил Иа, как всегда – ни к селу, ни к городу.
– А теперь представь, как что-то размером с тебя попадает в тебя же!!!
– Пятачок, я же стрелять не умею!
– То-то и оно! Так бы сразу меня уложил и я бы не мучался! А так восемь раз получил пробкой под зад! Неделю сидеть не мог! Так что теперь ты у меня неделю сидеть не будешь! Я устрою твоему плюшевому заду отбивную!
Пока Пятачок распалялся, я мелкими шагами пятился в сторону. К счастью, Кролик и Иа заслушались гневных речей этого потомка Цицерона и не смотрели в мою сторону. Я лихорадочно прикидывал в какую сторону от этой лужи Иа нужно бежать чтобы попасть в свою берлогу.
Начинало темнеть. Мне удалось протянуть время, теперь главное – использовать темноту с максимальной выгодой. Я нащупал лапой желудь и швырнул его в кусты чертополоха. На шум среагировал Иа, я не ожидал такой прыти от вечноноющего осла. С криком “Воры!” он ринулся в чертополох. Кролик повернул голову, Пятачок резко развернулся и попытался разглядеть воров в чертополохе. Не веря в такую удачу, я рванул с места. Фора была небольшая – всего пара секунд, но расстояние я преодолел приличное. Возле Пня я стал поворачивать и тут краем глаза увидел как Кролик замахивается ломом. Похоже, он долго играл в “городки”, так как лом он бросил прицельно. Увернуться я не успел, лом угодил мне в пятую точку. Дальше я полетел кувырком.
– Фигу’йа “Винни Пух” сбита! – прокричал Кролик.
Я обернулся. На всех парах бежал Пятачок, вытаскивая из-за кимоно огромные нунчаки. Застонав от боли, я поднялся и снова побежал, уже прихрамывая на задние лапы. Нунчаки просвистели у меня над головой и врезались в какое-то дерево. Повеселев, я прибавил скорость. Было еще не совсем темно, но вдруг меня накрыла тень. А потом что-то стало больно бить по голове и туловищу.
Надо мной летела Сова, на ее шее сидел Крошка Ру и швырял в меня желуди. Старась спастись, я стал бегать зигзагами. Желуди сыпались справа и слева, иногда задевая мои лапы. Стиснув зубы, я пытался уйти от этой безумной погони. Впереди показался мой дом, табличка с надписью “Винни Пух” была почти сорвана и
расписана всякой нецензурщиной. На мои глаза навернулись слезы. Ну ладно я, а дом мой зачем было громить? Хорошо хоть успел поставить бронированную дверь с голосовым паролем, иначе бы все разгромили, вандалы.
Деревья закончились и последние двадцать метров мне нужно было бежать по открытой местности. Сзади доносился дикий шум – Пятачок и Кролик преследовали меня, оседлав Иа. Перспектива захватить меня подействовала на осла с потрясающей силой – он несся как благородный конь, даже выражение его морды изменилось. Казалось – еще чуть-чуть и он начнет ржать.
Я перешел на спринт. Ветер свистел в ушах, мимо все проносилось с невероятной скоростью. Уже подбегая к двери я вспомнил про голосовой пароль и заорал, как ненормальный:
– МЕД!
Двери открылись, я с разбегу налетел на кровать. Она от удара малость погнулась. Двери бесшумно закрылись. Оттолкув кровать, я открыл тайник. Ружье лежало на старом месте, рядом с ним стояла коробка с пробками. Ну теперь держитесь. Прошло то время, когда я был безобидным плюшевым мишкой.
Вздохнув от тоски по беззаботным дням, стал заряжать ружье. Потом достал горшок с гречишным медом и сделал два больших глотка. Почувствовал как силы возвращаются и приободрился. Ну что ж, война так война.
Неторопливо подошел к дверям, вскинул ружье.
– Мед, – негромко сказал я и двери открылись.
На меня неслась тень, закрывающая все.
Времени взять прицел не было и я выстрелил наобум, а потом скрылся в берлоге.
Снаружи раздался грохот, перемешавшийся с воплями. Стелс-самолет класса “САВА” совершил аварийную посадку.
Понедельник, 8 сентября, вечер
Лапы ломит – никогда так много не писал. Рано утром закончил описывать вчерашние события, теперь можно взяться за день сегодняшний.
После того как Сова совершила свою посадку и оказалась временно отстраненной от полетов, наступила тишина. Похоже, весь этот сброд умалишенных решил собраться и пораскинуть мозгами над вечным вопросом “Что делать?” Беда в том, что мозги у них одни на всех, и те – у Кролика, а Кролик не в себе. Тем не менее, мою дверь взяли под прицел – Крошка Ру засел за грибами и периодически стреляет из рогатки. Звук удара о бронированную дверь не самая приятная музыка в Лесу, но Крошка Ру от нее просто тащится. Его сейчас настолько пробрало, что периодически он орет на всю поляну “HOW MUCH IS THE FISH?”, после чего какое-то время дико обстреливает дверь и замолкает минут на десять, набираясь сил для нового припадка. И как Кенга разрешала в детстве ему слушать такую гадость? Хотя что еще можно сыграть на бронированной двери? Прекрасная мелодия Баха явно не получится.
Военный совет из Кролика, Иа, Пятачка и Кенги длился около часа. Кричали они неимоверно громко и неразборчиво, но отдельные слова я все же смог разобрать. В целом, стенограмма их совещания выглядит примерно так:
Пух… он… в нору… а Сова… а Ру… Иа, ты не конь… не простой конь… в пальто… Кролик…. Сто К’йолик? Цють сто – К’йолик… Его теперь не вытащить… А Тигра где?… Стойте, есть идея… Он зе не мозет вецьно сидеть и ницего не з’йать… Мед концица и он сам выйдет… а мы ему… И я того же мнения…”
Вот осел, думал я. Да хоть когда-нибудь у тебя бывает свое мнение, а не то же, что у окружающих. Как он при полном отсутствии своего мнения умудрился получить степень по философии – не понимаю.
Из всего бреда уловил два неприятных момента. Первое – они вспомнили про Тигру. Второе – мед кончится. Действительно, на сколько мне хватит гречишного меда? Мне ж надо его сейчас глушить не просто ложками – травмы требуют лечения. С Тигрой тоже не все понятно. Если все горят желанием оторвать мне уши, то, не исключено, что подобная потребность есть и у Тигры. Хотелось бы знать, ему-то что я сделал? Понимаю еще Кролика, Пятачка и Иа – это душераздирающее сборище меланхоликов-полудохликов. Но Тигра – другое дело. Он же здоровый – ого-го-го. Кто ж ему сможет что сделать? Он сам кому хочешь так сделает, что мало не покажется. Но что-то мне подсказывает – чем-то я его уделал. Насколько он теперь на меня обижен – это вопрос. Что хуже – разъяренный Тигра или отсутствие меда? Вот уж точно, гамлетовский вопрос. А воображение нарисовало вообще страшную картину – Пятачок с моим черепом в копытах, причитающий “Бедный Пух! Я знал его…” Нет, не дождетесь.
Что-то я отвлекся.
Военный совет принял решение дождаться Тигру. Наблюдение с моей двери не сняли, напротив, притащили Крошке Ру два мешка желудей для поддержания обстрела. Если я от его диджеевских закидонов не свихнусь, то буду жить вечно. К обеду этот паразит затих, видимо, проголодался.
Неожиданно в дверь очень вежливо постучали.
– Ну? – рявкнул я.
– Винни, – это был голос Пятачка, настолько приторный, что едва через щели не текла патока, – выходи, посидим, поговорим.
– О чем? О чем с вами можно говорить после происшедшего?
– Да о чем угодно, Винни. Пусть все останется в прошлом как досадное недоразумение. Ну мало ли чего друзья сгоряча не сделают. Ну с кем не бывает. Выходи.
– Ага, разбежался.
– Винни, ну не будешь же ты сидеть там вечно. Ну сколько ты меда туда затащил? На неделю? На две? А потом? А мы тут сгущенку принесли, Кролик лично отбирал банки из своих запасов. Ему родственники из-за границы прислали. Выходи, пообедаем, побеседуем.
Я лихорадочно соображал что делать. Голосу Пятачка верить нельзя, он уже показал какая он свинья в действительности. Пока что я в западне. Отойдя от двери, из-за которой продолжали литься сладкие речи подлой тушенки, я осторожно отодвинул занавеску – хотелось оценить свое положение и прикинуть план действий. Крошка Ру сидел в своей засаде и раскладывал желуди, готовясь к новому концерту. Иа неторопливо жевал чертополох, а Кролик что-то быстро строчил в своем блокноте. Похоже, в нем проснулся стратег и теперь планы военных действий из него просто рекой текли. Кенга же куда-то исчезла.
Неожиданно пошел снег. Я не верил своим глазам – сейчас, в сентябре, снег! Присмотревшись, убедился в том, что никакой это не снег. Это падали перья и пух Совы. Сбитый самолет приземлился как раз на мой дом. Сова, Сова…
В моих опилках что-то щелкнуло – видимо, какой-то сучок или щепка.
Меня держат в оцеплении. Этот факт никакому сомнению не подлежит.
Просто так мне не выбраться, что бы там мне не пытался мне втирать Пятачок.
Ждут они Тигру, это еще больше все усложнит.
Запас меда ограничен. Пробки для ружья тоже не бесконечны.
Значит, нужно как-то уровнять шансы.
Придется рисковать, но другого выхода у меня просто нет.
Я поставил ружье возле двери, потом негромко сказал:
– Пятачок, я выхожу. Уговорил.
– Вот так бы сразу, Винни.
– Ты отойди от двери, она наружу открывается.
– Хорошо, Винни.
Я перекрестился, потом прошептал пароль.
Двери открылись.
Дальше все пошло совсем не так, как я планировал.
Пятачок кинулся на меня, намереваясь сделать во мне пару дырок своими клыками. Я схватил его, стараясь не дать ему никакой возможности пошевелиться. Он же со всей дури – а ее в нем ой как много – ткнул меня копытцем в живот. Охнув, я сел и едва успел увернуться от следующего удара. Совершенно не думая, схватил ружье и применил его не совсем по назначению – с размаху огрел Пятачка. Гречишный мед вернул мне силы и после удара Пятачок по дуге полетел в сторону засады Крошки Ру. Раздался вопль “Блин!”, после которого обстрел желудями прекратился. Сбоку что-то шлепнулось. Я повернул голову – рядом со мной лежала Сова и пыталась отползти в сторону. Что могу сказать – ползать она явно не умеет. Пришлось ей помочь – схватить за лапки и затащить ее в дом. Вообще-то планировал захватить Пятачка, но придется теперь иметь дело с Совой.
Вторник, 9 сентября, утро
Атаки на дверь прекратились. Может быть, ворох перьев, разносимый ветром по поляне, заставил их пересмотреть свое поведение.
Сова сейчас привязана к стулу. Иногда она пытается дергаться, но связал я ее крепко.
Ах ты, зараза…
чуть позднее, ближе к обеду
Пыталась клювом перекусить веревку. Прекратила такие поползновения после того, как пригрозил извлечь из нее синус. Теперь сидит смирно и не шевелится. Не самый лучший способ общаться с женщинами, но, повторяюсь – другого выхода у меня нет.
К дверям опять подобрался Пятачок. Куда только из его голоса делась вся мягкость.
– Винни, Винни! Зачем тебе Сова?
Ага, забеспокоились! Как все на одного – так герои, а как ситуация пошла в другую сторону – сразу паника.
– Пятачок, ты, сдается, говорил что-то насчет моих запасов меда, а?
– Ага.
– Ну так пошевели извилинами, если они у тебя есть. Мед закончится, так?
– Ага.
– Жрать что-то надо, так?
– Ага.
– Ну?
– Винни, Винни, не будешь же ты…
– Еще как буду, Пятачок. И даже не подавлюсь.
Тут я вспомнил о небольшом приключении несколько лет назад. Тогда со мной был только Кристофер Робин, так что никто из противников не в курсе развязки событий. Но если Кристофер Робин возьмет их сторону, то я пропал.
– Эй, Пятачок! А знаешь что случится, если медведь съест совиное мясо?
– Нет, Винни.
– Медведь превратится в Слонопотама!
– В кого?!
– В СЛОНОПОТАМА!!!
Из-за двери донесся пронзительный визг и цокание копыт – Пятачок быстро бежал с такой новостью к своим друзьям. За моей спиной сдержано кашлянула Сова. Я повернулся и выдернул ее клюв из кляпа.
– Дадагой Винни, – Сова была подозрительно вежлива, – Надеюсь, ты не всейез дешил стать Слонопотамом.
– Сова, я уже тебе говорил, что в моей голове – опилки. И шутить они не умеют.
– Дадагой Винни…
Нет, в роду Совы определенно были дятлы – задалбывать она умеет с двух слов. Снова загонять ее клюв в кляп из пробки мне не хотелось, но слушать ее высокопарные высказывания сил не было. Терпение у меня явно испортилось за прошедшие дни. Похоже что она не верила в мои пищевые склонности. Придется ее в этом убедить.
– Сова, ты какой соус предпочитаешь?
– Пдости, Пух, но какая тебе дазница?
– Просто хочу знать, с каким соусом ты предпочтешь быть съеденной.
Сова щелкнула клювом и ее глаза стали похожи на фары от “Белаза”. За весь день она не проронила ни слова, чему я был несказанно рад.
Вечер
Пока все тихо. Тигра еще не явился, Кенга тоже в неизвестности. Сова молчит.
А я демонстративно готовлю соевый соус и ехидно улыбаюсь. Может, в полночь устрою гастроли Слонопотама в нашем Лесу.
Среда, 10 сентября
Около девяти вечера пришли парламентеры. Ничего мне взамен не предлагали, только требовали отпустить Сову. Странное у них понятие о переговорах. Похоже, они не верят в серьезность моих намерений относительно ужина из Совы.
Четверг, 11 сентября
День просто насыщен событиями. Надо собраться с силами и изложить все по порядку.
Рано утром объявилась Кенга. Я услышал радостные крики, оповещающие о ее возвращении. Я же сидел и гадал, чем это может мне грозить. В дверь постучали.
– Винни, Винни, может все-таки отпустишь Сову? – это снова был Пятачок. Вот уж точно кто не дружит с извилинами – удар ружьем ничему его не научил.
– Пятачок, хватит хрюкать. Один раз ты уже дохрюкался, смотри как бы повтор не вышел.
От злости он лягнул дверь. Ага, может решил что в таком порыве снесет ее.
– И не порти мне дверь. Хватит с меня этого недомерка с желудями, – меня понесло высказать в адрес каждого какую-нибудь гадость. – Бери пример с осла – жрет свой чертополох и думает о том, какое же он сам все-таки душераздирающее зрелище.
Раздался еще один удар, на этот раз погромче. Это уже был Иа, пример Пятачка его не впечатлил и он с разбегу врезался в дверь. Ну-ну, дверь как раз на таких ослов и расчитана.
– Винни, ну сто ты в самом деле. – Вот и Кролик подключился. Интересно, он что, попробует дверь прогрызть? Ну тогда у него не останется и половинки зуба. – Слусай, хватит узе.
– Так, Кролик. Ты еще помнишь где торчит палка с надписью “Северный полюс”?
– Ну, в обсем да. Не так, стобы тоцьно, но помню. А какзе. Исто’йицеское место, мозно сказать…
– Иди к этому историческому месту, никуда не сворачивай и оставайся там. Изыди.
Кролик не стал пинать или грызть дверь, он только сказал что-то вроде “Кйетин” и замолк. Крошка Ру не торопился на раздачу комплиментов. Он вообще уже никуда не торопился. Его настолько расплющило, что он ходил вокруг мешков с желудями и напевал “Du Hast”. Все за дверью замолкли. Куда-то пропала атмосфера битвы, царившая еще вчера. Потихоньку все стали понимать что ситуация зашла в глухой тупик. А как из этого тупика выбираться – не представлял никто. Я все еще оттягивал вариант со Слонопотамом, храня надежду что этому зверью полегчает. Однако с каждой проходящей минутой надежда таяла все больше. Сейчас это была уже тонкая сосулька, которой осталось висеть на карнизе до полудня, пока солнце ее не растопит. Тишина за дверью меня настораживала. Там что-то затевалось, понять что именно я не мог.
– Винни Пух, давам обсудим положение.
Ну наконец-то, вот и Тигра. Все в сборе. Теперь все как-нибудь закончится.
– Не стоит драматизировать ситуацию, Винни Пух. Захват заложника – дело серьезное. Я понимаю твои причины, подтолкнувшие тебя на столь отчаянный шаг…
– Тигра, – перебил я его. – Ты с каких пор подался в психологи?
– Хочешь обсудить мою жизнь? Давай начнем, только будем обмениваться информацией как…
– Тигра, хватит мне лапшу на уши вешать. Она уже там просто не помещается.
– Винни Пух, не стоит злится. Посмотри на ситуацию с другой стороны. Ты сейчас одинок, я понимаю это. У тебя в заложниках Сова, которая еще нескоро оправится от пережитого шока. Крошка Ру получил неизгладимую душевную травму. Кролик же полностью сменил свое мировоззрение. Так…
– Теперь слушай меня, ковер полосатый. Кто тут пережил душевную травму – это еще вопрос. Сова? Самолеты иногда падают, тут все дело случая. Крошка Ру? Да он теперь из хит-парадов не вылезет со своими завываниями. Кролик и его мировоззрение? Ага, щаз! Не этот ли ученый-гуманист предлагал не кормить меня “неделю, не меньфе”? Пятачок? Об этом подлеце я вообще говорить не хочу. Ты, Тигра, на мой взгляд, пока еще сохранил рассудок, но твои речи психолога заставляют меня в этом сильно усомниться. Я могу разочароваться. А ты же не хочешь чтобы я разочаровался в тебе? Я же тогда могу впасть в такую жуткую депрессию и такое натворить!
– Винни Пух, не горячись. Все в порядке.
– Какое в порядке! Ну набедокурил я на посвящении в рыцари, но не настолько же чтобы теперь каждая холера в этом Лесу норовила сделать из моей шкуры трофей!
– Ты все воспринимаешь сквозь призму своих обид и ряда недоразумений…
– Тигра! Заткнись, не то я тебе эту призму обид так глубоко засуну, как только позволит ружье. Оно, к твоему сведению, заряжено и в данный момент нацелено на клюв Совы. А от твоих заявлений я могу разнервничаться и ненароком нажать на курок. У Совы физиономия и так словно ее в детстве заставляли каждый день целоваться со сковородкой. Так я ей вообще устрою полную проекцию на плоскость.
– Винни Пух…
– Так, Тигра! Ты мне надоел. Ты знаешь который сейчас час?
– Около полуночи, Винни Пух.
– А ты знаешь что происходит с медведями в полночь? А с надоедливыми Тиграми? А?
– Винни Пух…
– Медведи в полночь превращаются в Слонопотамов, а Тигры – в половички перед домами Слонопотамов!
– Винни Пух, наука полностью от’йицает сусествование слонопотамов, особенно в насем Лесу. Тут климат неподходясий…
– Кролик, в полночь я тебе устрою и климат, и слонопотама.
– И все зе науке до сих пой не известны слуцяи вст’еци со слонопотамами!
– Ну, Кролик, считай что билет на вечер встречи со слонопотамом ты уже приобрел. Со скидкой. Своей собственной. В болото. Жди.
На мгновение галдеж прекратился. Я, было, обрадовался, но тут Тигру понесло дальше:
– Винни Пух, чего ты хочешь? Говори, а я посмотрю что можно сделать.
– Чего я хочу? Хочу отбивную из Пятачка, ты можешь это мне устроить? Это здорово бы разрядило все напряжение. А еще я хочу прищемить Кролику уши дверью. И заставить Крошку Ру до одурения слушать Киркорова, пока его не вывернет наизнанку. Ну как, выполнишь?
– Винни Пух, я имею ввиду реальные желания. Ну, например, пару горшков меда со сгущеным молоком и бутылку коньяка…
– Значит, уши Кролика, зажатые в дверях, это не реальное желание? Понятно, Тигра, ты ничего не можешь сделать. Придется мне заняться отбивной из Пятачка лично. До полуночи осталось пять минут, кто-нибудь еще хочет посмотреть на шоу дикого Cлонопотама?
– Винни Пух, ты не оставляешь мне выбора.
– Тигра, это я тебе не оставляю выбора? Я – тебе? У тебя есть отличный выбор – забери всю эту банду и отправь их на психиатрическое обследование. Есть второй выбор – оставь их тут, а сам прыгай отсюда. Есть и третий выбор – дождись слонопотама и стань ковриком. Выбирай.
– Хорошо, Винни Пух, я все понял.
В дверь что-то ударило. Сталь прогнулась. Такого поворота я не ожидал. Они решили штурмовать!
Удар повторился. Тут я сообразил – это была Кенга. Ну конечно, у кенгуру удар лапами такой, что можно двери высаживать. Не знаю сколько моя дверь продержится.
После третьего удара Кенга заорала как ненормальная. Я выглянул в окно. Вы когда-нибудь видели как по поляне скачет кенгуру и кроет всех на чем свет стоит? Незабываемое зрелище. Она отбила лапы о мою дверь и теперь по инерции скакала без остановки. Я начал смеяться.
Часы щелкнули, кукушка осторожно высунулась и шепотом сказала:
– Так, я тут ни при чем, но полночь наступила. Ку-ку.
После чего быстро скрылась и больше не высовывалась.
Отступать было некуда. Но нужно было еще как-то озадачить толпу за дверью.
Я накинул на Сову старое одеяло, потом взял со стола обглоданную куриную косточку и сунул ее в рот. В этот момент в окне возникло рыло Пятачка. Разведчик несчастный, решил увидеть действительно ли я стану есть Сову. Его глаза едва не выпали, когда я перекусил куриную косточку и выплюнул ее. Потом выдернул из Совы перо и стал задумчиво чесать себе нос, стараясь не чихнуть. Пятачок стал колотить копытами по стеклу, но я решил демонстративно не обращать на него внимания.
– Он откусил Сове лапу! – завизжал Пятачок и побежал неизвестно куда.
Ну, началось.
Я залпом выпил весь горшок меда, потом глубоко вздохнул.
Хотите увидеть Слонопотама – получите.
Я надел горшок на голову, скомандовал двери открыться и ринулся наружу.
Снаружи никто не ожидал появления Слонопотама.
– ТИГРА! – заревел я и голос, усиленный горшком на голове, звучал просто ужасающе, – ТЫ ВСЕ ЕЩЕ ХОЧЕШЬ СТАТЬ ПОЛОВИЧКОМ?
– МЯЯЯЯУУУУУ!!!! – завопил Тигра и в три прыжка скрылся с поляны. Больше я никогда его не встречал. Говорят, он подался в охрану квартир – взломщик лезет, видит Тигру, мысленно прощается с жизнью, Тигра мяукает и взломщик помирает со смеху или сходит с ума. Одним словом – доходное место он себе нашел.
– КРОЛИК! – орал я – Я ТЕБЕ ЧТО ГОВОРИЛ ПРО ВТОРОЕ УХО?
– Винни, позалуйста, я сам… – пролепетала эта пародия на панка. Дрожащими лапами он завязал второе ухо на узел, после чего сорвал с себя футболку с написаным обещанием дать мне в ухо и стал ее жевать. Вот это самодеятельность, я понимаю.
– МОЛОДЕЦ, ХВАЛЮ! А ТЕПЕРЬ ГРЫЗИ СВОЙ ЛОМ!
От перспективы лишиться последней части зуба Кролик потерял сознание. Так-так, двое уже ушли в минус. Просто отлично! Глядя на все происходящее, Кенга пробормотала что-то вроде “Ну, мне пора!”, после чего неудачно прыгнула и врезалась в дуб. Думаю, под дубом она пролежит до утра, если не до обеда.
– ИА! МОЙ ВЕРНЫЙ КОНЬ!
Старый осел задрожал, куда только делись его боевые философствования. Он начал пятиться, споткнулся и со всего размаху сел своим задом в чертополох. Подскочил и с ревом стал носиться по поляне.
– НЕ БЕ-ДА, ДА-ДА-ДА! – передразнил я его.
Тем временем Крошка Ру выпал из своего ступора.
– Ооопаааа, – протянул он сонным голосом, – мне уже Слонопотамы мерещатся. Все, больше не буду желуди нюхать.
– КРОШКА РУ!!!
– Таааак, мои глюки со мной разговаривают. Не-е-е-е, пора завязывать.
С этими словами Крошка Ру выбросил желуди, которые держал в руках, и побрел в направлении Северного полюса. Остался последний противник. Мелкий свинтус, которого я когда-то считал своим другом.
Пятачок прижимался к гнилому пню и трясся.
– Винни, Винни, Винни! Я… Я…
– ТЫ, ИМЕННО ТЫ! – завывал я. – ИМЕННО ТЫ БУДЕШЬ УЖИНОМ СЛОНОПОТАМА! ДАВНО Я НЕ ЕЛ СВИННЫХ ОТБИВНЫХ! КАК Я СОСКУЧИЛСЯ ПО ХОЛОДЦУ ИЗ КОПЫТ!
Невы Пятачка окончательно сдали. Он завизжал на весь Лес: “Кристофер Робин! Спаси меня!”
А я хохотал как безумный.
Все, спектакль окончен, все свободны и Пух может отдохнуть.
Я дернул горшок, но он не снимался. Бывает, решил я и снова дернул. Никакого результата. Теперь я запаниковал. А что если Слонопотам – не выдумка? Что если медведь, одевший на голову горшок от меда действительно превращается в Слонопотама? Неужели я никогда не приму свой привычный вид?
Я заметался по поляне, постоянно спотыкаясь обо что-то. Паника захлестнула меня.
Приближались чьи-то шаги.
Внезапно мои лапы заскользили по траве и куда-то свалился. Похоже, никто не верил в Слонопотама, но яму-западню на всякий случай все-таки вырыли. Вот я в нее и попался.
Все мои чувства обострились – запах меда просто одурманивал, легкий шелест травы казался громом. Сейчас меня просто прибьют, подумал я. В лучшем случае доставят в зоопарк в клетку с надписью “Слонопотам. Не кормить!” Я стану пугалом для непослушных детей – “Смотри, не будешь есть манную кашу – придет Слонопотам и заберет тебя! А кто такой Слонопотам? Это страшная история о Пухе-оборотне, который однажды съел Сову и с тех пор не знает покоя и бродит в обличье Слонопотама!”
Мысли перескакивали с одной на другую. Я стал биться головой о стены ямы, пытаясь их прогнать.
А сверху кто-то смеялся. Смех был знакомым, принадлежать он мог только одному человеку – Кристоферу Робину. Вот кто во всем виноват! Он напоил меня медом на посвящении в рыцари и он устроил весь этот цирк в Лесу. С самого начала он стоял за всем, а я-то ничего и не подозревал! Что стало с милым мальчиком, который просил папу рассказать сказку о Лесе и приключениях Винни Пуха и всех-всех-всех?
Кристофер Робин смеялся все громче.
Мой кошмар начал таять, постепенно я приходил в себя. Сон медленно покидал меня.
А Кристофер Робин все смеялся…
Он хохотал и хохотал… хохотал и хохотал… И пока он хохотал, голова Слонопотама здорово ударилась о корень. Трах!– горшок разлетелся вдребезги. Бах!– и появилась голова Винни Пуха. И тут наконец Пятачок понял, каким он был глупым Пятачком. Ему стало так стыдно, что он стремглав помчался домой и лег в постель с головной болью, и в это утро он почти окончательно решил убежать из дому и стать моряком. А Кристофер Робин и Пух отправились завтракать.
– Мишка! – сказал Кристофер Робин. – Я тебя ужасно люблю!
– А я-то! – сказал Винни Пух.”
Алан Александр Милн
Винни Пух и Все-Все-Все, глава 5
(пересказ Б.Заходера)